Россия в гробу, или Новые «Мёртвые души»

Спектакль отвечает всем «требованиям» нового искусства: на сцене — «геи», обличающие власть и страну. Разумеется, современную. 

Празднующий год со дня своего рождения, «Гоголь-центр» открывает вторую серию показов самой громкой своей премьеры — спектакля Кирилла Серебренникова «Мёртвые души». Гоголь в репертуаре тетра, носящего имя классика, появился быстро и, увы и ах, получился предсказуемым. Господин худрук самого модного театра столицы не стал сочинять новый спектакль, а сделал ремейк старого, того, который он ставил в Литве и для Литвы. Само собой, главный посыл — русским непременно нужно начать (или продолжить) стыдиться самих себя. 

Поэму Гоголя Серебренников перенёс в символичную современность. Нищую, убогую, отталкивающую. Вся сцена обшита листами ДСП, на ней периодически возникают гробы. Метафора прозрачна: Россию пора хоронить. Всё в ней умерло. Птица-тройка исчезла, вместо неё на сцене лошадиный череп. Народ — исключительно гопота в растянутых «адидасах» и с непременным матерком на губах. Герои — плюшкины-коробочки-ноздревы-маниловы — дегенераты, каждый со своим букетом извращённых идей и пристрастий. Так, к примеру, Собакевич — бывший кагэбэшник. Ноздрев — уголовник в окружении телохранителей-«качков», в любую минуту готовых нацепить на себя маски, раздеться по пояс и изобразить из себя борзых щенков. Коробочка — сексуально озабоченная пенсионерка. Плюшкин — маньяк, который не хоронит замученных им крестьян, любуясь трупами при ежевечернем обходе. А что же Чичиков? Он у Серебренникова — явный иностранец (его даже играет американец Один Байрон, хорошо известный по сериалу «Интерны»). Попадая в страну с желанием провернуть махинации с мёртвыми душами, он оказывается одураченным сам. Его похождение — ещё одно доказательство теории: наша страна — страна дураков, в которой никто не избежит участи в дураках остаться. 

Предыдущая

Следующая

• 
• 
• 
• 
• 
• 
• 
• 
• 
• 
• 
• 

Предыдущая

Следующая

Чтобы весь этот компот из гоголевских типажей, возведённых в абсурдную степень, не смотрелся слишком уж дико и мрачно, Серебренников призвал на помощь так нелюбимую им эстраду. Все роли в его спектакле исполняют исключительно мужчины. Так и смешнее, и вульгарнее. Бородатые служанки Коробочки наперегонки торопятся расстегнуть ширинку Чичикову, а невеста, о которой долго мечтает герой, оказывается «кривлякой-геем» с лысой головой, зато в бархатной юбке. Сексуальный намёк у Серебренникова повсеместен (чего-чего, а этого у Гоголя точно не было), как и намёк на то, что человек в России и человеком-то зваться недостоин. Только существом, в лучшем случае — униженным и оскорблённым, в привычном (и значит, худшем) — оголтелым варваром с животными привычками. А ещё в новых «Мёртвых душах» поют. Главный хит премьеры — песнь «Русь, чего ты хочешь от меня?» — исполняется с нажимом, так чтобы проникся каждый зритель. Мол, чего она вообще хотеть может, мёртвая страна с мёртвыми душами? Которые, если ещё не лежат в гробу, то явно туда торопятся. Но что самое удивительное — фанатам «Гоголь-центра» спектакль не просто нравится, они его обожают. Ну, и ведут себя соответственно: активно свистят и кричат во время действия, аплодируют и улюлюкают. Создаётся впечатление, что они смотрят не спектакль в театре, а площадное шоу. Но когда толпа требовала «хлеба и зрелищ», ведь были совсем другие времена… Или всё-таки нет?